Экстрим в 2 года

Солнце было ласковым настолько, что в животе булькало от непонятного чувства. Собственно, я еще не умела отличать чувства, мне было всего два годика. И мы с мамой и ее подружками отправились на речку.

Солнышко пригревало не только мою макушку, но и травку, по которой бегали мои розовые пятки,  освобожденные от тесных сандалек и носочков,  и золотистый песок на берегу речки Узола, что протекает рядом с Городцом —  городишкой, куда мама приехала в отпуск, взяв меня – своего первенца, с собой – показать бабушке и тете Нюре.

А дедушки у нас не было, хотя вроде полагался.  Это потом я узнаю эту историю, что дед был «непутевым» и любил «заливать за воротник». Зачем ему нужно было что-то заливать, мне было непонятно, ведь я помнила, что ходить в мокрой одежде очень неприятно и еще тебя будут ругать, а то и в угол поставят.

Но раз взрослые так рассказывали, значит, это правда, а я просто слушала и запоминала. Так вот дед не слушался бабушку, продолжал заливать за воротник, и ей это сильно надоело. И когда однажды сильно пьяного, чужие люди привели  домой и спросили бабушку: твой?- она сказала – нет, и деда увели, а потом он куда-то уехал, и больше не возвращался.  Вот так я лишилась деда. Про второго деда я в другой истории расскажу.

А приехали мы с мамой из далекой Сибири, куда маму, как молодого специалиста, после окончания педучилища распределили работать. И стала она заведующей детсадом, хотя ей было всего 18 лет, но и детсад был крохотный, — видать, они подходили друг другу. А когда я родилась,  и уже начала ходить уверенно, мама решила взять отпуск и поехать со мной на родину – в славный город Городец, что в Горьковской области.

Мама собрала своих подружек и они хлопотали с корзинками и кошелками – доставали и раскладывали всякую снедь на простынках, а я пошла осматривать окрестности. Пошлепав по теплой травке, которая уже начала подсыхать и оттого колола пальцы, я перешла на песочек, а он оказался горячим, тогда я побежала к водичке и сразу стало очень хорошо – у берега водичка была теплая и спокойная. А подальше она уже плескалась, отражая в мелких гребешках солнечных зайчиков.

На станции Маслянской, где мы жили с родителями, такой речки не было, и эти зайчики напоминали новый год, мигающие фонарики на елке, они манили к себе, я ловила одного, он рассыпался в моих маленьких ладошках, я ловила другого – он тоже рассыпался… я шла и шла.. от одного солнечного зайчика к другому, а впереди их было еще много-много…

Они так сияли, что слепили глаза. Вода сначала была по щиколотку, потом по колено и ласкового плескалась вокруг ног – так мама мыла мне ножки перед сном в тазике. Только делала она это быстро и вынимала, вытирала и уносила в кроватку. А здесь никто не торопил меня и я шла и шла, наслаждаясь ласковыми лучами на своей макушке, на плечах,  нежными волнами вокруг коленок.

Наверное, в какой-то момент я закрыла глаза от сильного солнечного блика на воде и не заметила ямку, но в одно мгновение все вокруг изменилось: больше не было солнышка и солнечных зайчиков, тихой речки и голубого неба, а вокруг была серая мгла из воды.

Вода была сильной, очень сильной и она несла меня куда-то. Я не испугалась, потому что еще не умела.  Течение поворачивало меня, то вверх ногами и тогда я плыла головой вниз и видела, что происходило внизу – под водой. Но потом течение поворачивало меня головой вверх и я успевала глотнуть воздуха и даже осмотреться: я видела, что меня относит от места, где мы остановились с мамой и ее подружками и меня еще не хватились.

И опять поворот течения и я вниз головой, и снова вверх головой, и меня продолжает нести куда-то…  потом было очень темно и тихо, как будто я заснула, а проснулась оттого, что меня за ноги держал какой-то дядька. Оказалось, что он шел мимо и увидел, как я тонула и меня несло течением к мостику, вот там он и успел меня вытащить.

Память не сохранила последующие события: как реагировала мама, что говорилось, и какая была реакция на мое спасение. В моей памяти отчетливо сохранился сам момент потопления, состояние воды, стремительность течения вокруг моего тела и эти странные перевороты вверх-вниз.  С тех пор я стала побаиваться воды. Купаюсь, конечно, но без особого восторга.